Расставание не для нас - Страница 22

– Какие у тебя планы на сегодня? – поинтересовалась она.

– Я договорился с Джейком встретиться в конторе утром. Он сказал, что я могу не приходить, ведь… ну, это день… после брачной ночи, но я заверил его, что это не имеет значения. Ведь так? – спросил он после короткой паузы.

– Конечно. – Джесс надеялась, что он не заметил ее разочарования. – Я тоже собиралась наведаться к себе в офис.

– Ну, тогда я, наверное, оденусь и отправлюсь. – Он поставил чашку и встал.

Пока Рейф одевался наверху, Джесс сидела, уставившись в остывающий кофе, и пыталась не разрыдаться от отчаяния и разочарования. Она надеялась, что они проведут этот день вместе, не обязательно в постели, как обычно поступают новобрачные, пытаясь получше узнать друг друга.

Она питала иллюзии, что он так увлечется ею, что не сможет оторваться от нее, что они пролежат в постели весь день, исследуя друг друга, обходясь без еды и питья, удовлетворяя другой голод, оказавшийся столь неприлично ненасытным…

Это были всего лишь иллюзии. Он уходит на работу. Для него это всего лишь еще один рабочий день. По его мнению, он свою часть сделки выполнил.

Когда он спустился, Джесс ждала его у лестницы. Она подала ему пальто и придержала, пока он вставлял руки в рукава.

– Когда ты будешь дома сегодня вечером?

– Часов в пять.

– Обед в шесть тебя устроит?

– Прекрасно.

Засунув руку за борт его пальто, она положила белый конверт во внутренний карман. Оставив руку на груди, приподнялась на цыпочки и быстро поцеловала его в губы.

– До встречи.

Он резко дернул головой.

– Да, до встречи. – Он рванул к двери на такой скорости, будто в доме был пожар.

Джесс присела на коврик у камина и стала рассеянно смотреть на языки пламени. Когда она добавила дров, огонь разгорелся ярче. Наблюдая за ним, Джесс пожелала, чтобы ей так же быстро и легко удалось разжечь любовь в своем муже. Сейчас это казалось безнадежной задачей, но, если такая возможность вообще существует, она полна решимости использовать ее. Она преодолела жестокость – по большей части ненамеренную – своих ровесников в детстве. С успехом завоевала уважение коллег и заработала целое состояние. На нее больше не смотрели как на нудную Зубрилку. Все эти ее цели, однако, меркли по сравнению с задачей завоевать любовь Рейфа. Деньги, которые она вложила, не имели значения. Она поставила на карту гораздо больше – свою гордость, женственность, свое будущее счастье. При такой высокой ставке она просто обязана выиграть.

Рейф несколько раз похлопал белым конвертом о ладонь, прежде чем вскрыть его. Чек был выписан лично на него. Она проявила достаточно такта, чтобы не направить деньги непосредственно в банк, пощадив таким образом его гордость. Надо отдать ей должное, передача денег произошла самым деликатным образом. Сумма на чеке была щедрой – большей, чем нужно. Остаток денег даст возможность несколько месяцев работать без сильного напряжения.

С некоторым раздражением он швырнул чек на стол и, подойдя к окну, невидяще уставился в него.

Он чувствовал себя нахлебником.

Он и был им.

Джесс не произнесла ни единого слова жалобы или осуждения, но он знал, что ночью сделал ей больно: психологически – наверняка, а возможно, и физически.

Он ушел, а она испытывает неудобство, если не боль, и это заставляло его чувствовать себя скотиной. Он едва не высказал озабоченность ее самочувствием, но не хотел никакого упоминания о брачной ночи. Ни в каком контексте. Потому что если бы они заговорили о ее физической боли, то могли бы затронуть и ее душевную рану, а с этим ему уже не справиться. Он мог пообещать никогда больше не причинять ей физических страданий. А душевных?

Она явно надеялась, что они проведут этот день дома вместе, хотя и утверждала обратное. Но он не мог провести с ней день наедине и не пойти в спальню. Из этого ни черта не вышло бы. Поэтому как последний трус он бросил ее в сомнениях на свой счет, не подозревающей, что он сбежал не потому, что прошлая ночь была так плоха, а потому что она была так чертовски хороша.

Да, Джесс, возможно, подумала, что он покинул ее постель вчера ночью, потому что почувствовал к ней отвращение, тогда как в действительности все было как раз наоборот.

Взъерошив рукой волосы, Рейф выругался. Он чувствовал себя виноватым, и это чувство разъедало его.

Признайся, говорил себе, вчера ночью тебе не хотелось уходить из ее постели, поэтому ты не остался, не доверял себе? Она была такой упругой, такой… Господи, помоги! Ему хотелось снова заниматься с ней любовью, и еще, и еще… После Кейт такого с ним не случалось.

Он прижался лбом к холодному стеклу и зажмурился, стараясь не вспоминать, как выглядела Джесс, одетая только в золотой, дрожащий свет свечей…

Плоть его напряглась, когда он подумал о ее сосках. Хотелось ощутить их на вкус, втянуть в рот…

Он так погрузился в свои фантазии, что подскочил от неожиданности, когда Джейк вошел в контору, на ходу снимая куртку. Он тупо уставился на старшего брата.

– Что ты здесь делаешь?

– Я здесь работаю.

– Не валяй дурака. Что ты здесь делаешь сегодня? Где твоя жена?

– В своем офисе, вероятно.

– Не слишком длинный медовый месяц, не находишь?

Рейф нахмурился, надеясь подавить его любопытство. Но Джейка никогда не смущали грозно нахмуренные брови брата.

– Ну как все прошло? Прошлой ночью, я имею в виду?

– Ты надеешься услышать репортаж о каждом обмене ударами, как с боксерского матча?

Джейк широко ухмыльнулся.

– Ты неслучайно подобрал такое сравнение?